пикапу. Водительская дверца скрипнула; этот звук показался до странного знакомым. Хотя что тут странного? Она слышала его у заброшенного магазина. Тогда ей хотелось оказать громиле услугу, ведь и он собирался помочь – поменять запаску, чтобы она смогла добраться домой и покормить кота.

– Я просто не хотела, чтобы у него сел аккумулятор, – сказала она вслух и рассмеялась.

Тесс поднесла короткий ствол револьвера к виску, но передумала. Такой выстрел не всегда эффективен. Она хотела, чтобы ее сбережения помогли пострадавшим женщинам, а не пошли на оплату ухода за ней, пока она будет годами лежать овощем.

Лучше выстрелить в рот. Так надежнее.

От ствола на языке появился маслянистый вкус, мушка уперлась в небо.

Я прожила хорошую жизнь, очень даже хорошую. Пусть в самом конце я совершила ужасную ошибку, но может, она не зачтется, если после смерти вообще что-то есть.

Ах, какой приятный ветерок. Что за чудесные ароматы он приносит в открытое окно машины. Жаль покидать этот мир, но разве остается выбор? Пора.

Тесс закрыла глаза и уже было приготовилась нажать на спусковой крючок, но тут слово взял Том. Весьма странно, ведь он остался в «форде», а сам «форд» стоит у дома другого брата, почти в миле отсюда. К тому же этот голос был совсем не похож ни на тот, который она использовала, говоря за Тома, ни на ее собственный. Слишком холодный. Сама она говорить не могла – во рту мешало дуло револьвера.

– Не больно-то она хороший детектив.

Тесс так удивилась, что даже вынула ствол изо рта.

– Кто? Дорин?

– А кто же еще, Тесса Джин? С чего бы ей быть хорошим детективом? Ее же выдумала прежняя ты. Верно ведь?

Тесс пришлось с этим согласиться.

– Дорин считает, что Большой Водила не насиловал и не убивал. Так ты написала?

– Это не Дорин, это я так считаю, – ответила Тесс. – Я просто устала, вот и все. И в шоке, наверное.

– А еще страдаешь от угрызений совести.

– Да.

– Разве люди, страдающие от угрызений совести, способны трезво мыслить?

Навряд ли.

– Что ты хочешь сказать?

– Ты разгадала только часть загадки. Но прежде чем тебе удалось разгадать ее до конца – именно тебе, а не одержимой стереотипами пожилой даме, – произошло досадное недоразумение.

– Недоразумение? Ты это так называешь? – Словно со стороны, Тесс услышала собственный смех. Где-то вдалеке что-то звякнуло от ветра – будто вывеска на заброшенном магазине.

– Прежде чем застрелиться, – проговорил новый, незнакомый Том (с каждой секундой его голос становился все более женским), – почему бы тебе сперва не подумать как следует? Но не здесь.

– А где?

На этот вопрос Том не ответил.

– И забери с собой свое дурацкое признание.

Тесс вышла из пикапа, вернулась в дом Лестера Штрелке и принялась размышлять вслух голосом Тома (все больше напоминавшим ее собственный голос). Дорин Маркис, похоже, решила сделать перерыв.

– Ключ от дома Эла висит на том же брелоке, что и ключ от машины, – сказал Том. – Только не забудь – у него в доме собака.

Да уж не забуду. Тесс направилась к холодильнику Лестера. В глубине, на нижней полке нашлась упаковка котлет для гамбургеров. Тесс завернула ее в вырванные страницы каталога, вернулась в гостиную и забрала листки с признанием с коленей мертвеца. Она действовала осторожно, ясно осознавая, что под листками находится причинившая ей столько боли часть его тела, из-за которой сегодня погибли три человека.

– Я взяла твои котлеты, но ты не сердись. Я тебе одолжение делаю, они уже, похоже, протухли.

– Убийца, да еще и воровка, – монотонно прогнусавил Маленький Водила. – Ни фига себе.

– Заткнись, Лес, – сказала Тесс и вышла.

43

Прежде чем застрелиться, почему бы тебе сначала не подумать как следует?

Возвращаясь за рулем старого пикапа к дому Элвина Штрелке, Тесс старалась последовать этому совету. Похоже, Том, даже не находясь с ней в машине, оказался более проницательным, чем Дорин Маркис в ее лучшие дни.

– Короче, – заявил он, – если ты считаешь, что Эл Штрелке не замешан в преступлениях Лестера, значит, ты совсем сбрендила.

– Ну да, сбрендила. Иначе не стала бы убеждать себя, что не пристрелила невиновного, когда я точно знаю, что так и было.

– В тебе сейчас говорит совесть, а не разум, – самодовольно заметил Том. – Он вовсе не был невинным ягненком или безобидным барашком. Очнись, Тесса Джин. Они не только братья, они – партнеры.

– Деловые партнеры.

– Братья не могут быть просто деловыми партнерами, их отношения всегда сложнее. Особенно если у них такая мать, как Рамона.

Тесс свернула на гладкую асфальтированную дорожку, ведущую к дому Элвина. Возможно, Том прав. Дорин Маркис и ее подруги никогда не встречали на своем пути женщину, подобную Рамоне Норвилл.

Снова зажегся прожектор. Послышался собачий лай. Тесс подождала, пока свет погаснет, а пес замолкнет.

– Я все равно не смогу быть до конца уверена, Том.

– Пока не посмотришь, не узнаешь.

– Даже если он знал, это не он меня изнасиловал.

Некоторое время Том молчал. Тесс решила, что он сдался. Наконец он произнес:

– Если один совершил дурной поступок, а второй знал, но не остановил, виноваты оба.

– В глазах закона?

– В моих глазах. Допустим, выслеживал, насиловал и убивал один только Лестер. Я в это не верю, но допустим. Если старший брат знал, но ничего не предпринял, он заслуживает смерти. То, что ты просто его застрелила, – это он еще легко отделался. Как по мне, лучше бы его посадить на раскаленную кочергу. Так было бы более справедливо.

Утомленно покачав головой, Тесс коснулась лежащего на сиденье револьвера. Остался последний патрон. Если потратить его на собаку (одним убийством больше, одним меньше – какая разница?), надо будет найти другой пистолет, не то придется вешаться или придумывать еще какой-нибудь способ покончить с собой. Впрочем, типы вроде Штрелке держат в доме оружие. Как сказала бы Рамона, в том-то и прелесть.

– Если он знал, тогда да. Но разве за такое «если» полагается пуля в голову? Вот мать заслужила свою смерть – по крайней мере, есть доказательство: серьги. Но здесь-то нет доказательств.

– Правда? – вкрадчиво переспросил Том. – Давай посмотрим.

44

Заслышав звук шагов по ступеням, пес затих, однако Тесс живо представила, как он стоит за дверью, нагнув голову и оскалив клыки.

– Губер? – Какая разница, как его зовут на самом деле? Половина местных шавок отзывается на кличку Губер. – Я Тесс, и у меня есть для тебя котлета. А еще револьвер с одним патроном. Сейчас я открою дверь. На твоем месте я бы выбрала мясо. Ну что, договорились?

Ответом ей было молчание. Возможно, при выключенном свете и при появлении вкусной сочной грабительницы пес не лает. Тесс попробовала один ключ из связки, затем другой. Без толку. Третий подошел. Она резко распахнула дверь, рассчитывая увидеть бульдога, ротвейлера или питбуля с красными глазами и ощеренной пастью, однако навстречу, виляя хвостом, выбежал джек-рассел-терьер.

Тесс спрятала револьвер в карман